/все совпадения могут считаться просто совпадениями, а могут и нет/

Апрель на Урале не предвещал ничего хорошего, впрочем, как и любой другой месяц. Вроде бы середина долгожданной весны, а на деле - вечные -10. Просыпаешься, смотришь температуру, а там -10. И так каждый день. Вчера было -10, сегодня -10, какая температура будет завтра, догадаться легко. Иногда из-за туч выглядывало солнце, снег постепенно начинал таять, но на следующий день замерзал, а через день выпадал новый, и так по кругу.
И жизнь наша была такая же - безликий круговорот дней, стабильность, которая понемногу превращалась в застой. Осознавали это все. Были, конечно, ожидания, надежды на светлое будущее, но пока нас окружали какие-то непроходимые дебри реальности, состоящие из бесконечной рефлексии и пьянок. Пили мы тогда жутко. До выпускного из школы оставалось два с половиной месяца, до экзаменов - еще меньше. Про это старались не говорить и не вспоминать, как будто эти два месяца будут длится вечно.

Случилось так, что мы, как прежде, стали пить каждый день. Честное слово, я стала даже ощущать, как алкоголь пагубно влияет на процессы, происходящие в моей голове, как тяжело стало думать, мысли перестали формулироваться, а количество произносимых слов неумолимо сокращалось. В тот день мы с Медузой грустили о наших учебных поражениях, пили сидр, а потом Медуза говорит:
- Поехали ночевать домой.
Домом мы называли какое-то маленькое складское помещение, в котором были покрышки, бумага, свет, рабочая розетка, и еще оно закрывалось изнутри, а дверь туда была открыта постоянно. Помимо всего, оно находилось в заброшенной типографии. Она была не совсем заброшена, после того, как она утратила свое предназначение, часть здания занимали кафе, бары и клубы, а часть - какие-то помещения, возможно даже жилые (ходит легенда, что однажды там видели человека, который варил суп).
Мы приехали туда около 11 вечера, прибрались, накрыли на стол. На самом деле, мы просто убрали какие-то папки в сторону, положили бумагу на деревянное сооружение, похожее на скамью, положили туда булочки, поставили вино и сели на разобранное кресло на колесиках. Я на сидение, а Медуза на спинку. Мне было страшно. Мы на 6 этаже в полузаброшенном здании. Я говорю ей:
- Вдруг нас изнасилуют бомжи? Заберет полиция? Нас посадят в обезьянник, примут за тех же бомжей или проституток.
- Успокойся, мы же закрыты, никто сюда не придет. Честно говоря, мы больше похожи на бомжей, - невозмутимо ответила Медуза
Да не такие уж мы и бомжи, действительно. Просто ночуем на складе, просто выпить больше негде, просто у меня постоянное ощущение одиночества внутри, просто у Медузы навязчивый дружочек, просто жизнь без алкоголя или наркотиков больше не кажется веселой. Совокупность всех "просто" разъясняет наше положение как нельзя лучше.
Но алкоголь постепенно начал действовать, меня уже не волновали ни охрана, ни бомжи, ни полицейские. Время от времени рядом этажом ниже возникали какие-то звуки, приходилось убавлять музыку и напряженно вслушиваться. Но это делала только я. Медуза же была полностью уверена, что ничего не случится. И она была права. Нам уже хотелось спать, мы нашли чистые доски, надели пуховики, положили под голову развороченное кресло, накрылись пледом, предусмотрительно взятым из дома, и легли спать.
Через 2 часа мы проснулись от жуткого холода. Мы промерзли насквозь, надо было выбирать - остаться в жутком холоде или поехать к Медузе домой, где мирно спали ее родители, которые отпустили свою дочь в гости. У нас было 200 рублей на такси. Осталось только спуститься вниз и пройти мимо охраны. (...)

Мы приехали к Медузе. Я говорю ей:
- У меня сушняк.
Лиза издала звук, который совмещал в себе мычание и страдание.
- Нет, Маша, только не сейчас.
Мы мгновенно заснули. Через несколько часов надо было идти в школу.


/надо не забыть отредактировать/